Как формируется страх публичных выступлений

(глоссофобия) 

"Для психического здоровья необходимо, чтобы у младенца и ребенка раннего возраста был опыт тёплых, близких и непрерывных отношений...".

Д. Макнамара

Эта история случилась с маленькой девочкой, хотя могла случиться и с мальчиком в любом городе или деревне, в любое время и любой стране, настолько она типична. И мне бы хотелось, чтобы читатель увидел её шире, потому что на месте учительницы рядом с ребёнком может быть родитель, бабушка, тренер или кто-то ещё. И, конечно, такие истории про нас всех, про нашу человечность.

На чьей мы стороне? Умеем ли поддержать того, кому страшно и больно, или проходим мимо, когда все против одного? 

Одна маленькая девочка, назову её Машей, росла в семье, где папа и мама любили свою крошку. То ли она родилась бойкой, свободной и уверенной, то ли родители души в ней не чаяли и любили всем сердцем, только росла Маша и мечтала, что скоро наступит счастливое время и она пойдёт первый раз, в первый класс.

И её мечта сбылась, и появилась у Маши первая учительница. И начались дни другой жизни, наполненные интересными знаниями, новым общением и яркими впечатлениями. Маша была сообразительная, любознательная и бойкая. Ловко решала арифметические задачи, очень красиво и грамотно выводила буквы и цифры, а чуть позднее слова, предложения и длинные тексты. А как проникновенно она читала стихи. Учительница гордилась её успехами и часто ставила в пример классу: отличница, лидер, красавица.

Но эта история не про учительницу, не про директора школы, к которым много вопросов. Она только про маленькую девочку и то, что с ней случилось и как эти события сформировали страх публичных выступлений на долгие годы.

Время летело быстро. Маша закончила школу и даже получила не одно высшее образование и начала трудиться. У неё была любимая работа, которую она выбрала по душе. И всё в её профессии было прекрасно, кроме одного – она испытывала сильный страх публичных выступлений. А в её служебные обязанности, как назло, входила необходимость выступать перед большими коллективами. А позднее у неё появился свой успешный бизнес. Маша была на виду и ей зачастую предлагали выступить на телевидении или радио. Её активно приглашали, а она всегда отказывалась, понимая, что хоть такое избегание СМИ совсем не полезно для её бизнеса, но это единственный способ не встречаться со своим чудовищным страхом, жившим внутри. Каждый раз, когда Маша начинала выступать, её голос вдруг начинал предательски дрожать, стихал, она могла даже начать заикаться, краснела, бледнела, дыхание сбивалось, пульс учащался, ноги становились ватными и ей казалось, что она вот-вот рухнет в обморок. А ещё мозг в этот состоянии совсем отключался. В общем, вегетативная система вытворяла с нашей Машей всё, что хотела и могла, а Маша не могла ничего, только чувствовала свою беспомощность.

Мало кто догадывался про эту особенность нашей героини.её страхи были не тотальными, а ситуативными. И хоть не лезла Маша в карман за словом, схватывала всё налету, и держалась уверенно, а как выступать «с высокой трибуны», так она готова на всё, только бы избежать своей беспомощности. Иногда она даже убегала куда-то, чтобы её не нашли, но это плохо работало. А куда убежать от себя, куда скрыться от своего страха и у кого получить поддержку руководителю на рабочем месте? Конечно, лучше всего убежать в психотерапию, но Маша пыталась сама решить эту задачу, её логика была проста: если я найду причину, я решу эту задачу. Ох, как она ошибалась. Эта логика далеко не всегда помогает.

Маша была образованной и когда-то читала Карен Хорни, которая заболевала перед каждым экзаменом. И Маша вспомнила об этом чужом опыте и начала задумываться, что с и ней тело проделывает что-то похожее. Маша листала календарь своих воспоминаний в надежде найти там какую-то страшную историю, которая была причиной её страха, но увы, Таких неудобных мест в памяти она не находила. Она искала причину, но не находила. Её память хранила только многочисленные истории успеха.

К счастью, Маша выступала перед публикой не всегда, и когда страх отпускал её, к ней возвращался здравый рассудок. И в один прекрасный день она решила вывести свой страх на чистую воду. И пошла Маша на гипноз, потому что понимала, что если нет страшных воспоминаний в сознании, может быть они хранятся в её бессознательном. А верной дороги вглубь себя она не знала.

Наш мозг стоит на страже безопасности, здоровья и бдит, он фильтрует воспоминания: приятные – на видное место, чтобы любоваться ими: тут наши истории побед и прочие приятные воспоминания. А что с неприятными воспоминаниями, стрессами, глубокими страданиями? Всё неприятное мозг заметает "под ковёр" или "под диван". Ничего не выбрасывается, только сортируется.

Психологический стресс может воздействовать на структуры памяти несколькими различными способами. У людей со здоровой защитой стресс приводит к формированию неприятных воспоминаний, вызывает эмоциональные и соматические расстройства, которые со временем уменьшается. А у уязвимых людей всё иначе: у них продолжают развиваться, связанные со стрессом расстройства, такие как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), и возникают значительные нарушения памяти: будь то навязчивые травматические воспоминания, частичная амнезия или диссоциативная амнезия. Такие отклонения являются основным источником симптомов, часто затрагивают и ослабляют социально-когнитивно-аффективный спектр жизни человека.

Глоссофобия - это тоже интенсивный стресс. Страхом публичных выступлений страдали многие выдающиеся личности.   

• Фаина Раневская однажды растерялась во время спектакля, тряслась, забывала текст, испытала шоковое состояние и страх. Это был единичный случай паники после длительного перерыва в работе, к тому же ей не нравилась пьеса и роль была сырой, чуждой ей по сути.
• Ким Бесинджер - американская актриса настолько страдает глоссофобией, что с большим трудом выступила на церемонии получения премии «Оскар». Она признавалась, что накануне репетировала речь несколько раз. 
• Джефферсон, третий президент США, излагал свои предложения в письменном виде и только однажды выступил публично, на своей инаугурации.
• Генерал Дж. Джессел, прославившийся в гражданской войне США в 19 веке, писал, что его мозг перестает работать, как только он начинает публично выступать из-за глоссофобии.
• Известно, что глоссофобией страдали Агата Кристи, Томас Эдисон, пианисты Артур Рубинштейн и Гленн Гульд, прославленный тенор Карузо.
• Несмотря на то, что сегодня Черчилль известен как один из величайших ораторов 20 века, бывший премьер-министр Великобритании на рассвете своей жизни боролся с заиканием, которое превратило его первые попытки публичных выступлений в сильные переживания. Будучи только что избранным представителем в возрасте 29 лет, он встал, чтобы произнести речь в Палате общин и замер в ужасе на целых три минуты. После этого он вернулся на свое место, закрыв лицо руками. Тогда он решил больше никогда снова не испытывать такого унижения.

Если взрослые и выдающиеся люди так уязвимы, то что же с нашей Машей? В гипнозе женщина добралась до закромов памяти и увидела себя 8-9 летней девочкой, которой 1-ая учительница поручила на каком-то большом празднике (за пределами школы) с большой сцены читать стихи с другими детьми. И маленькая девочка Маша ходила в огромный зал на репетиции. Зал был пустой, тёмный и только на большой сцене несколько детей стояли и громко читали стихи. А потом строгая комиссия увидела, что это прекрасно и репетиций достаточно.

И наступило праздничное утро, когда нарядная Маша с другими детками стояла на этой большой сцене. Кто-то первым начал читать стихи, дети передавали поэтическую эстафету по цепочке, а огромный полный зал тысячами пар глаз смотрел на сцену. Когда очередь дошла до Маши, что-то случилось. Маленькая девочка не могла произнести ни слова. Она растерялась, перед этим огромным полным залом зрителей и слушателей. Концерт был испорчен.

А потом Маша пришла в школу и учительница поставила её перед классом и весь урок ругала, за то, что Маше доверили, поручили, оказали честь, а она такая-сякая опозорила учительницу, класс, школу и, может быть, даже Родину.

А вслед за обвинениями учительницы начиналась праздничная школьная линейка и маленькую Машу поставили перед всей школой и ещё раз "объяснили" ей, что она позорит доброе имя школы, учителя и т.д. И не было ни одного человека, кто поддержал бы эту маленькую девочку в этой многосерийной публичной порке.

С тех пор в Маше что-то сломалось. Она начала убегать со всех школьных линеек, любых собраний, стала бояться учителей, их оценочного суждения, экзаменов и людей, которые не поддерживают. И, конечно, она больше не читала стихов на публике и старалась не высовываться.

И самое важное. Эта история могла бы получить совсем иное продолжение. Страх публичных выступлений мог бы не развиться, если бы Маша только забыла стихотворение, а потом получила бы много поддержки.

С тех пор утекло много воды. И Маше потребовалось много времени, чтобы вернуть себе свою силу и позволить этому воспоминанию и новому опыту поселиться внутри себя.